Мы прибыли на семинар в Нор-Амберд 02 июля, в то время как он шел уже с 28 июня- т.е. на 5 день- и сразу же утром отправились в Гюмри на экскурсию.

Там посетили могилу отца Гурджиева, где, как и завещано, на трех языках (русский, армянский, английский) написано: «Я-это ты, ты- это я, мы оба-его, он-наш, так пусть все будет для нашего ближнего». Еще недавно я искал эту плиту в интернете, нашел всего одно фото и очень взволновался по этому поводу, думал- это фотомонтаж, а тут увидел воочию. Это очень сильно потрясло. Я находился в городе, где родился Георгий Гурджиев, книги которого так сильно повлияли на мою жизнь. К сожалению, Гюмри (в книгах Гурджиева он называется по-старому Александрополем, в советское время это был Ленинакан) был почти полностью разрушен землетрясением

 

1988 года. Старинных зданий и духа старого армянского города с греческим кварталом не сохранилось.
 

Было смутное ожидание, что в Гюмри на улицах будут сидеть гончары в высоких войлочных шапках, еще какие-нибудь ремесленники- все будут спокойно пить чай, жизнь будет по-восточному неспешно течь, а в каждой чайхане можно встретить дервиша в запыленных одеждах, и он обязательно заговорит с тобой языком многозначительных пауз и полунамеков.

На самом деле Гюмри действительно находится в живописном месте в Араратской долине, среди равнин и невысоких гор. В городе пыльно, все постройки сделаны из безобразных серых шлакоблоков, щели между которыми выполнены серым цементом. Все это строилось на скорую руку, после землетрясения. По улицам ездят старые машины еще советского производства, много «Жигулей». Дороги в большинстве своем не асфальтированы. Типично, как в любом провинциальном городке, дело здесь не в Востоке- никто никуда не торопится, ощущение, что многие люди болтаются по улицам просто так. Особенно странно это видеть после Москвы. Любопытно, что всего в восьми километрах от города находится турецкая граница.

На кладбище к нам присоединился Артур, про которого Кирилл Муравьев, со слов Аркадия, рассказал мне, что он местный, историк, изучал биографию Гурджиева и переводил или переписывал, или читал «Все и вся». Артур оказался дядькой лет 50 с небольшим, вежливым и строгим, рассказал много интересного. Он изучал архивные материалы по семье Гурджиевых. В Артуре для меня как бы связалось прошлое и настоящее- этот человек держал в руках документы, где официально подтверждалось существование Гурджиева, если кто сомневался (а я иногда сомневался). После общения с Артуром стало ясно, что Гурджиев действительно был. Однако некоторые факты, поведанные Артуром, нуждаются, на мой взгляд, в перепроверке- он может быть субьективен, а я мог что-то не так понять. Например: -Артур утверждал, что Сергей Меркуров-скульптор, двоюродный брат Гурджиева, примерно ровесник Гурджиева- входил в общество Поисков истины (Погосян, Елов, Ветвицкая, кажется). Артур приводил доказательстса этого на страницах «Встреч с замечательными людьми», но все равно его доводы показались мне неубедительными. По-моему, они действительно дружили, как в детстве, так и после, Меркуров действительно интересовался Работой, в частности, через него Успенский сошелся с Гурджиевым в Петербурге. Но вот в молодости, как мне видится, Гурджиев скитался без кузена.
-убедительных данных знакомства Гурджиева со Сталиным нет, хотя Артур указывает на одно место в книге «Встречи с замечательными людьми», где упомянут некий человек с грузинской фамилией- это когда Георгий Иванович трудился на тифлисской железной дороге.
-Гурджиев прожил в Александрополе с 1780 (предполагаемая дата его рождения) по 1785, после чего семья перебралась в Карс, ныне находящийся на территории Турции. К переезду их вынудило разорение отца, а в Карсе шло активное строительство и требовались работники. Однако уже потом у меня возник вопрос: отец Гурджиева был убит турками в Гюмри в 1918 году, но что же он делал тогда в Гюмри, когда уже много лет семья жила в Карсе-просто приехал на время защитить свой дом от разорения?
-Артур приводил некие исторические сведения, которые я в силу невнимательности и отсутствия исторических знаний не воспроизведу в точности. речь шла о братстве «Сармунг». Проводилась параллель с древнешумерским эпосом о Гильгамеше. В этой книгe упоминается некая местность, которая в описывается в этом эпосе как «страна солнца» или что-то в этом роде. Так вот, по мнению Артура, местность эта находится неподалеку, где-то между Ираном и Арменией. Имеется в виду Месопотамия-именно это название зашифровано в эпосе. И как раз там группа искателей истины обнаружила следы братства Сармунг.

на мой вопрос Артуру о том, знают ли о Гурджиеве городские власти, понимают ли, что это был за человек и т.д. он ответил, что теперь знают, благодаря Артуру и его друзьям, и вроде бы не против открытия музея или музея-квартиры, но пока лишь на словах.
После кладбища мы посетили Дом-музей Меркуровых. Со слов Артура, Меркуровы были зажиточными людьми. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что стык в стык с их домом, на одном дворе, располагался еще более богатый дом местного винодела. Дом Меркуровых представляет собой немаленькое двухэтажное строение прямоугольной формы, длиной около 20 метров. Цокольный этаж сделан из камня, высота его почти в рост человека, в нем имеются дополнительные

хозяйственные помещения, какие-то каморки и проходы. Фасад второго этажа окружен террасой, на которую ведет деревянная лестница. Терраса открытая, широкая, в ширину около 4 метров, украшена традиционной деревянной резьбой. В самом доме находится музей Меркурова. Он полон гипсовых масок, мастером изготовления которых считался Меркуров. Кстати, помимо этого, он принимал участие в оформлении некоторых станций Московского метрополитена, в частности, станции Смоленская. Масок в музее множество, но экспозиция организована дурно - на стене висит пронумерованный список тех, кому принадлежат маски- как, в общем-то это и бывает в музеях, однако возле самих масок номеров нет, приходится гадать. Потом, в музее Эчмиадзина, я столкнулся с такой же проблемой. Из масок запомнилась посмертная маска Чкалова- я никогда не видел столь жестких и мужественных лиц. В музее представлены Дзержинский, Фрунзе, Куйбышев, Меньжинский, Орджоникидзе ну и конечно же Ленин. Всех этих людей Аркадий Борисович назвал бандитами.

Вообще,    дом Меркурова, похоже, единственное сохранившееся историческое здание в Гюмри. А прямо напротив этого дома находится небольшой парк, на который я бы и внимания не обратил, если бы не Артур, который сказал, что именно в этом парке произошла сцена, описанная во «Встречах» с мальчиком-езидом, который не мог выйти из очерченного круга.

После Музея Меркурова (или до него?) Артур повел нас к тому, что осталось от дома родителей Гурджиева. На узенькой улочке мы столкнулись с группой мужчин, переговаривавшихся друг с другом. Оказалось, в соседнем доме были похороны. По местному обычаю, все женщины во время церемонии находятся в доме покойника. Нас попросили не шуметь, но это было лишним- иксовцы народ тихий и спокойный.
От дома Гурджиевых уцелел только фундамент-или цокольный этаж- да и то частично. На втором этаже дома в маленьком окошке показалась старушка,внимательно смотревшая на нашу разношерстную группу.

 Как это бывает, наверное, со всеми старушками во всех деревнях мира, смотрела она долго и подозрительно. Сразу за «домом Гурджиева» поперек узких улочек с домиками быди натянуты веревки, на которых сушилось белье. Между веревками с простынями просматривалась Арарартская долина. Дух захватывало от этих огромных предгорных равнин, на их просторах небольшие армянские села выглядят песчинками, рассыпанными по зеленому ковру.

Прямо к стене дома Гурджиевых примыкала небольшая будка- ларек с мороженым. Примерно в три раза меньше по площади обычного московского ларька. В тот день мороженого не продавали. Когда мы уходили, все мужчины стали собираться внутрь дома- начинались похороны.
Потом мы собрались в гостинице с не очень уместным тут, на мой взгляд, названием «Берлин». Предстояло выступление Аркадия, Артура, Татьяны Ровнер, демонстрация гурджиевских движений. Отлично- сдержанно, торжественно и интересно- выступили Артур и неожиданно появившийся местный журналист, не помню его имени. Он уже несколько десятков лет работал в местной газете и писал о Гурджиеве. Запомнился его рассказ о том, что Гюмри был городом тружеников, не знавшим особых сословных разделений. Уважали богатого человека, потом и кровью заработавшего свое состояние - но также уважали и простого ремесленника. В частности, отец Сергея Меркурова не боялся отпускать сына проводить время среди простого рабочего люда- знал, что при ребенке не будет сказано никаких грубых слов и научиться там можно только хорошему. Вообще, в выступающих подкупала их серьезность, основательность, сосредоточенность.

 
Также на вечере выступила местная искусствовед. Она рассказывала про ашугов. Оказывается, и они существовали на самом деле, да и до сих пор где-то в Ереване есть нечто вроде школы ашугов. Действительно, эти люди знали много стихов, историй, притч и сказок, странствовали по селам, исполняли свою и чужую музыку и везде были желанными гостями. Она ставила музыку, сочиненную знаменитыми
 ашугами Армении. Она отличалась от Гурджиевской- Георгий Иванович сочинял что-то более медитативное. Традиционная музыка ашугов- нечто традиционное народное армянское, и, кажется, там всегда есть слова.
После вечера отправились в местный рыбный ресторан, где отлично выпили водки. Аркадий был весел, «держал стол». Потом, правда, мне показалось, что он сожалел об этом.
 

На следующий день нас  поставили дежурить по кухне. Пришлось что-то резать, варить, носить, смешивать, разливать, мыть и т.д. Поваром была Джулия- армянка неопределенного возраста, на вид лет 60, на самом деле, как мы потом решили-25. Из окон кухни открывался головокружительный вид на Арарат.
Совершенно добровольно нам вызвались помочь Татьяна и Галина из Нижнего. Я заметил, что народ вообще периодически сам приходил на кухню помогать.

Вечером после ужина мы решили отложить мытье посуды и отправились послушать Андрея Борисова, он рассказывал про энеаграмму. Лично мне после его обьяснений про развитие одуванчика по энеаграмме понятнее ничего не стало. Но он видел свою задачу в том, чтобы привлечь к энеаграмме внимание и изучить ее глубже. Вслед за Борисовым выступил Аркадий. Он показал как человек в своем движении по пути раскрытия себя перемещается по энеаграмме- как он сначала мучается в социуме от чувства своей непохожести на всех, как много всего способствует тому, чтобы в социуме же он и остался, как многие сходят с ума и спиваются на этой стадии, и как все-таки кто-то находит своих-школу, группу, друзей. Далее человек уже существует в этом социуме, но движение по лучам энеаграммы продолжается- и вот уже нужно двигаться дальше, теперь уже держит этот новый социум. Далее Аркадий комментировать не стал, сказав, что это будет бессмысленной болтовней.

        На третий день наступил наш первый полноценный учебный день. Утром встали на гимнастику, ее проводила Таня Воронина. Потом шли дыновские движения под руководством Ермилова. Далее, после завтрака, Бабушкин показывал фильм про прошлогодний семнар на Эльбрусе. Потом Кирилл организовал круг и упражнения в круге. Затем были, кажется, гурджиевские движения, потом- пение. Запомнилось выступление Аркадия Борисовича- не помню, в этот день или в другой. Шла речь о путешествии в Бюрокан. Наше место называлось Нор-Амберд, Дом т.н. Отдыха Нор-амберд, а вот деревня, в которой он располагался, называлась Бюрокан. От Еревана до Бюрокана около 50 км. От Бюрокана до Нор-Амберд значительно ближе. Так вот, Ереван в аналогии Аркадия был приравнен к обычному миру, подчиняющемуся 96 законам, в котором мы все живем. Нор-Амберд соответствовал Царствию Небесному. Но прежде, чем попасть в Нор-Амберд путник должен побывать в Бюрокане. Дорога туда длинна и трудна, и немногие ее преодолеют.

На этом пути человеку предстоят тяжелые испытания: одиночество, покинутость, сомнения, уныние. Добравшись до Бюрокана, человек становится свободной личностью. Одно из нескольких основных пожеланий Аркадия нам в тот день было стать свободными людьми, стать интересными людьми.

В качестве примера приводился Евгений Головин. Аркадий призывал нас опираться на самих себя, углубиться в себя, поверить в себя. Я на себе почувствовал что это такое. Несколько раз ловил себя на подражании другим. Давно заметил, что люди некоторого определенного типа при усилиии по разделению внимания немного как бы деревенеют, у них останавливается взгляд, они как бы пытаются все вокруг контролировать. Одним словом, при всем уважении, выглядит человек в такой момент очень ненатурально. Ну да и Бог с ним, если это правильное, рабочее усилие- как ни выгляди, не имеет значения. Однко есть люди, тот же Аркадий, усилия которых по самовоспоминанию ощущаются непосредственно и безошибочно с помощью интуиции и эмоциональности смотрящего, но глазам эти усилия не видны. Со стороны этот человек абсолютно ничем не выделяется, может быть, лишь спокойствием и неторопливостью. Однако наши машины любят ухватиться за внешнее и понятное и подражать. Особенно это видно у неофитов, после долгого поиска впервые попавших в окружение себе подобных «идиотов». С тем же рвением, с которым еще недавно отвергались условности внешнего мира (почему я должен говорить, одеваться, поступать как все?) человек начинает подражать более опытным ученикам.

Вспоминается еще один забавный эпизод. Мне вдруг остро захотелось выпить. Еще в Ереване были заблаговременно приобретены несколько бутылок местного вина малой ценности как в прямом, так и в переносном смысле. На стене висело правило, что распитие спиртных напитков и прием наркотиков разрешены только по согласованию с руководителем семинара. Я человек иногда законопослушный, решил сходить к Аркадию за благословением, понимая, что он лучше всех чувствует атмосферу и может быть пить сейчас-это лишнее. АБ был благосклонен, сказал, что он не против, только зачем же пить одному- всегда лучше это делать в компании и посоветовал обсудить это дело с Вадимом или Кириллом, мол, и у нас есть что на стол поставить. Вадим меня выслушал, неопределенно задумался и сказал, что предложение мое учтет. Вскоре за обедом ко мне подошел Аркадий и спросил, как отнеслись к моему предложению руководители? Я ответил, что отнеслись они философски, тут же нужна особая атмосфера и т.п. Аркадий посмеялся и отошел. Спустя несколько минут он, проходя мимо, сказал: «Олег, мне удалось ее нарушить». «Что нарушить?» не понял я. «Атмосферу» ответил милейший Аркадий Борисович. Через несколько минут в «гостиную внесли бутылки с великолепным бургундским столетней выдержки» и состоялся небольшой пир с тостами, кажется, за идиотов, хотя точно и не помню. Кстати, спустя несколько дней состоялся уже более масштабный карнавал. Аркадий предложил перевернуть все с ног на голову и от души себя изуродовать. Никогда не думал, что с таким удовольствием нанесу на себя грим мертвеца (так  хотелось быть похожим  на Мэрилина Мэнсона)! А как мы потом совершенно спонтанно сыграли на кастрюлях! А как подняли втроем «Жигули», на котором уезжал Ичен, для замены колеса! А как, в обмен на рюмку водки, Саша Бабушкин заставлял вставать на стул и читать стихи! А как хорошо пошел стих Головина «На Север, на Север, на Север неистовый рвется пропеллер»! Дивны дела твои, Господи! Также запомнилась беседа-обсуждение, мной же кстати инициированное о самовоспоминании. Вот несколько мыслей, высказанных А.Б. -вспоминание себя-это ДИНАМИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ -самовоспоминание-это чудо - простое ощущение «вот я сижу, я есть, я здесь» является механической формой самовоспоминания.

Нужно сказать, что я впервые слышал Аркадия Борисовича, если не считать его вечера в Белых Облаках, посвященного Гурджиеву. Аркадий мастерски вышибает из-под ног все скамейки. Его выступления по послевкусию напоминают дзенский коан- полный противоречий, взрывающий привычные штампы и ведущий или к сумасшествию или к внутренненму росту. Сначала вас поднимут до небес, но потом  вы больно ударитесь о землю и останетесь в полном недоумении относительно себя, других, всей вселенной. Так было со мной. Но именно за такое «учение», хотя можно и без кавычек, я парадоксальным образом благодарен Аркадию.

Запомнилась поездка в Эчмиадзин, Звартноц и в пару армянских
достопримечательностей (языческий храм и монастырь в скалах) названия которых не запомнились. Эчимадзин сильного впечатления не произвел. Конечно, все храмы старинные, исторические. При этом ощутим официоз. Сам город Эчмиадзин, также после землетрясения, отстроен заново в условиях явной нехватки денежных средств- как результат, красот и древностей в нем не заметно. При главном храме есть музей, где хранится кусочек Ноева ковчега и копье, которым был «добит» Иисус Христос. 

Кусочек Ноева Ковчег спрятан в иконе, за драгоценным камнем (или обрамлен драгоценными камнями)-в любом случае, это что-то очень небольшого размера. Ну, в наконечнике копья ничего примечательного нет. Как и в музее Меркурова, экспонаты почему-то не пронумерованы, хотя списки экспонатов висят за стеклом.

В общем, лично я пожалел, что зашел в этот маленький музей.  
Очень хорошо провели время на пикнике в горах. По соседству остановилась армянская компания, они передали нам бутылку вина, мы отблагодарили их тем же и спустя некоторое время уже танцевали вместе с ними под живую армянсую музыку.
 
Сильное впечатление произвел монастырь, вырубленнывй в скалах. Он оставлял ощущение подлинности, неподдельности. Особенно барельефы пантер и голубки с агнцем-о них потом отдельно говорил А.

    Во время этой поездки был с нами загадочный Ичен. О нем разговор особый, сейчас же хотелось бы расказать про его друга Артура. Он напомнил мне персонажа из рассказа то ли Керуака, то ли кого-то из американских битников-шестидесятников. Есть у кого-то из них повесть, где описаны странствия двух хипарей по США и по Калифорнии в частности.

Они называли себя бодхисаттвами, бродили, разговаривали, медитировали, курили и обретали высокие состояния. Повесть  хороша, жаль, названия не помню. так вот. Артур будто шагнул со страниц этой книги.

Впервые он пришел в гости к Ичену с большой белой собакой (альпийская овчарка или как-то так). В рюкзаке он нес палатку и пенку. Видно, что странник. Нужно ли дополнять его портрет молчаливостью, умиротворенностью и загадочностью? Ходил он по горам, разумеется, босиком. основным его занятием, как я понял, является продажа некой настольной игры под названием «Лила», какое- то сочетание карт Таро и индуизма. Еще известно про него, что он местный, что провел несколько лет в Индии, живет постоянно в Москве, а на Родину приезжает отдохнуть и побродить. Я очень хорошо представляю его себе в Гоа времен года так 2003. Ночует он в палатке, бродит от друга к другу. Когда мы утром, часам к 12 добрались до крепости  Амберд, что в 6 примерно километрах от нашей базы, он уже был там, ночевал у друзей в кафе, Одним словом, я думал, таких людей больше нет, а тут на тебе.. Разумеется, парень мягко говоря «в теме» на предмет эзотерики и прочих «путей к себе».

Обратно мы шли вместе с его собакой, по горам и долам, повстречали нескольких козопасов, с которыми Артур был, разумеется, знаком и они о чем-то поговорили.

Потом с Артуром поговорил и я. Что могу противопоставить я, скромный, но внутренне гордый собой городской житель против натурализма и опыта таких ребят как Артур. В частности, он сказал, воспроизведя сюжет известной притчи:

«Вот, Олег, посмотри на этих пастухов. Ведь они счастливы. Живут в мире с собой и с окружающими. А вы

там что в своей Москве? И вообще на вас. искателей истины, в первые дни приезда сюда смотреть было жалко. И вообще, самое главное- не делай другим того, чего не хочешь, чтобы сделали тебе- и все будет в порядке» сказал расслабленный и добродушный Артур.Я, было, поспорил, типа «А вот у этих пастухов много бытия, но нет знания» Артур, как и следовало ожидать, спросил: «А зачем им это твое знание»?

Над этими вопросами я думал и раньше. Как иногда, бывало, неловко и тухленько чувствуешь себя рядом с каким-нибудь сильными, сущностными натурами. Ты что- то из себя выдавливаешь, а тебя одной фразой или просто поведением кладут на лопатки. И понимаешь, какой ты мелкий, слабый, придушенный жизнью хлюпик- головастик, и все вокруг это понимают и стремятся попасть в поле действия сильного человека, котрому не нужно искать смысла жизни, он его нашел, не ища, он сам смысл этой самой жизни. Ну да ничего, господа городские интеллигенты, вот что я вам скажу: мы такими родились, мы не виноваты, но мы стремимся стать настоящими людьми и мы ими становимся потихоньку. А эти ребята такие от природы и их заслуги в том нет. Грубо говоря, они не тренируясь берут штангу в 200 кг, нам же нужно тренироваться.  Вот и все.

Если спросить меня, что удалось взять от семинара и привезти в Москву помимо приятных воспоминаний, моим ответом будет: «Непередаваемый вкус сбалансированного состояния».